Школа №263 как зеркало системы безопасности
Практически вместе с Олимпийским салютом отгремели и выстрелы в московской школе №263. В кратком изложении, промелькнувшем по СМИ было сказано, что подросток принес в школу ружье и убил учителя, захватив класс в заложники. Прибывшие по тревоге сотрудники полиции были обстреляны, в результате чего один из них скончался, а второй получил ранение. В дальнейшем, на место событий прибыл отец школьника и уговорил его сдаться.
Сотрудника и учителя похоронили и представили к государственным наградам. Раздаются призывы о введении в школах должности «заместителя директора по безопасности» и усиления их охраны.
Вот, собственно говоря, и все, что проскочило мимолетом перед олимпийскими торжествами. Трагедия. Скоротечная. Но все уже улажено и меры принимаются.
Но на самом деле (и далее будет мое личное мнение), все далеко не радужно. Это событие есть сплошной клубок противоречий и ошибок всей системы обеспечения безопасности, а решения, предлагаемые впоследствии и предпринятые действия являются стратегическими управленческими ошибками на государственном уровне.
Итак, что мы имеем? 3 февраля 2014 года в 11:40, приблизительно через 10 минут после начала четвёртого урока (по другим данным — в 12:08), старшеклассник Сергей Гордеев, вооружённый двумя (!) длинноствольными ружьями, одно из которых имело оптический прицел (это к вопросу о “спонтанности”) . Оружие он взял дома у отца без спроса, воспользовавшись ненадлежащей организацией хранения. Ученик прошел в класс не будучи остановлен на входе. Как только открылась дверь, он произвел выстрел в учителя. Выстрел привел к летальным последствиям и учитель скончался на месте. Через какое-то время после выстрела была нажата тревожная кнопка на пульте охраны на первом этаже. Где до этого находился охранник, что он делал и почему пропустил в школу вооруженного ружьем ученика точно не известно, однако оставляет наиболее вероятную версию о том, что охранник либо отсутствовал на своем месте в тот момент, либо каким-то образом не заметил, что у ученика с собой ружье. Судя по описаниям учеников, он среагировал на выстрелы уже после того, как ему сказали о происшествии сами ученики, после чего он нажал кнопку. Сейчас официальной версией считается, что охранник был на месте и мужественно пропустил школяра с оружием, а сам не менее мужественно нажал на кнопку. Многое ли это меняет? По сути — нет.
Подъехавший наряд вневедомственной охраны из трех человек в полном составе вошел в здание, где получил уточняющую информацию от окружающих. О том, что ранее у них не было представления с какой ситуацией они столкнутся говорит отсутствие у них должной экипировки и защитных средств.
После получения информации о том, что в классе произведен выстрел и, возможно, имеются жертвы и заложники, сотрудники проследовали к нему и… первый из них открыл дверь, намереваясь войти. В результате этого, ученик произвел еще один прицельный выстрел, в результате которого сотрудник получил тяжелое ранение, впоследствии приведшее к летальному исходу. Упавшего сотрудника пытались вытащить оставшиеся за дверью, в результате чего еще один сотрудник получил ранение, не связанное с угрозой жизни. После этого сотрудники эвакуировались из здания, в котором началась паника и хаотичная попытка эвакуировать учащихся силами самих учащихся и учителей, которая приобрела хоть какие-то очертания после прибытия других полицейских подразделений.
Через какое-то время к школе были стянуты дополнительные силы полиции и к мальчику был вызван отец, который убедил его сдаться.
Теперь, когда картина стала более подробной давайте ее проанализируем.
Беспрепятственный проход человека на территорию взятой под охрану школы — это факт номер раз. Хладнокровное и скоротечное убийство как фактор, определяющий серьезность намерений — это факт номер два. Приезд не готовых к ситуации сотрудников вневедомственной охраны и как следствие полное выведение из строя всей группы учеником школы — это факт номер три. Неспособность организовать эвакуацию учащихся администрацией — это факт номер четыре. И последний факт — это отец, который пошел в класс без предварительной оценки ситуации психологами и специалистами, и который вполне мог стать еще одной жертвой. Пять фактов вопиющей некомпетентности, которые полностью вскрывают неэффективность всей системы обеспечения безопасности учебных заведений.
Напомню, что охранники из частных охранных предприятий появились в школах с момента резонансных терактов в Москве. Как тогда полагалось, они будут решать задачу «борьбы с терроризмом» и это было такое же нелепое решение как и последующие, потому что максимум на что способны сии охранники — это пресечение мелкого хулиганства о котором им донесут лично пострадавшие или очевидцы. Во всех остальных случаях функция охранника сводилась к обеспечению мягкой прокладки между стулом и тревожной кнопкой в тот период времени, когда застарелый простатит не заставлял бежать в туалет или загадки кроссворда в газете не переключали его в объятия морфея. Не может охранник один, а даже и вдвоём, безоружный (а даже и вооружённый) противостоять террористическому акту. Вся задача охранника, повторю — это нажать на кнопку. Стоимость одного поста охраны колеблется в Москве от 70.000 рублей за пост. То есть за одно место, на котором сменяют друг друга несколько человек. В масштабах страны это грандиозная трата финансовых средств на обеспечение мнимого и заведомо недостижимого декларируемого первичного результата. За все это время на данные средства можно было бы отремонтировать не одну школу и оборудовать далеко не один класс, но все эти средства ушли на снижение ощущения тревожности, а по сути дела — утекли в песок. Данную задачу с тем же качеством вполне могут решать технические средства наблюдения в виде камеры слежения, выведенной непосредственно на пульт вневедомственной охраны. Даже просто тревожная кнопка, по образу и подобию метрополитеновской, которая несет в себе тот же функционал гораздо оправданней в своем существовании, чем рабочее место ограниченной бесполезности, потому что позволяет напрямую сообщить о ситуации с передачей подробностей, а не просто сообщить о необходимости прибытия экипажа с неясной причиной. Поставить такие кнопки на каждом этаже (обычно два), при входе в школу и в кабинете директора — обойдётся дешевле чем постоянное содержание охранника с одной кнопкой.
Чуть отвлекаясь от конкретной ситуации с конкретной школой стоит отметить, что де-факто формальность охраны является данностью во многих учреждениях. Мной неоднократно посещались различные учебные заведения и в большинстве случаев на поход постороннего сорокалетнего бородатого мужика охранники не реагировали никак и лишь в некоторых случаях было достаточно придумать легенду по поводу занятий в разных группах или родительских собраниях, которые были в данных школах вывешены в объявлениях на входе до охраны. Это позволяло пройти мимо охраны даже не готовя никакой легенды заранее, что в принципе нивелирует какую-либо предупредительную функцию. Если же нет предупредительной функции, а более того, не говоря уже о пресечении, то сам факт расходования средств на федеральном уровне такого масштаба представляется ни чем иным, как пустой растратой.
И в данном случае, на примере событий в конкретной школе декоративная функция охранника показала себя во всей красе. Все, что сделал он (и большинство таких как он в других школах) мог бы сделать любой из учеников школы совершенно бесплатно из чувства долга и, что не менее важно — самосохранения.
Теперь обратимся к вневедомственной охране. Получил сигнал на пульт о тревоге в школе на объект выехало три человека. Представим себе действительно экстренный случай, когда нажимается кнопка — это явно не драка первоклашек и не спонтанное воровство бутербродов в столовой. Нажатие кнопки само по себе должно означать, что случилось событие, справиться с которым силами высококвалифицированного, всячески сертифицированного и постоянно обучаемого и тренируемого сотрудника частного охранного предприятия в полном рассвете сил невозможно и он из последних сил взывает о помощи. Безусловно, хочется отметить параллельно и тот факт, что скорость похождения информации и реакции на нее в нашей правоохранительной системе чрезвычайно малы. Так мне, живя в поселке Газопровод через неделю после взрыва домов в Москве потребовалось сорок минут, чтобы дождаться вызванных по 02 сотрудников ГНР, расположенных в двух километрах от меня в поселке Коммунарка, чтобы попытаться найти простывший след человека, который с сумкой в руках искал вход в подвал нашего дома. С тех пор вряд ли что изменилось в лучшую сторону. Опыт обращения по экстренной связи в вагоне метро с сообщением о том, что в течении двух остановок на сидении едет забытый кем-то и зачем-то чемоданчик показал, что как минимум две остановки никто никак на это не реагирует, а выйдя на станции Автозаводская (надеюсь, не все забыли, чем известна эта станция), и подойдя к красиво оформленной стеклянной перегородке тогда еще милиции по охране метрополитена я узнал, что информацию о проблеме они получили и… передали на следующую станцию, так как не успели выйти на платформу и проверить.
И мы можем попытаться оправдать такую инертность тем, что людям на местах мало платят (вневедомственная охрана получает около 20 000 рублей без учета премий и доплат), но,простите, это будет нелепостью, так как малая оплата может подразумевать недовольство ею, а не манкирование теми обязанностями, за которые ты сам согласился ее получать.
И в данном случае, приехав на место срабатывания тревожной кнопки и предполагая, что ситуация заключается не в том, что Петя Васечкин дернул за косичку Машу Пусечкину, экипаж вневедомственной охраны должен был проявить себя с максимальной эффективностью, которая в нашем случае является величиной сугубо отрицательной, так как мало того, что не решив конфликт, группа к тому же, была полностью выведена из строя, деморализовав и без того находящихся в шоке учеников.
Последующие смешные предложения о введении в школу должности директора по безопасности для меня вполне определённо соответствуют попытке дать человеку третий костыль вместо того, чтобы вылечить сломанную ногу.
Теперь давайте рассмотрим важнейший фактор, который мог бы сыграть свою роль, но так и не вышел на сцену. Это фактор профилактики и предупреждения. Фактор, который в нашей правоохранительной системе после многочисленных пертурбаций сошёл на нет и стал учитываться по остаточному принципу. И если раньше было важно не допустить совершения преступлений, то теперь важна раскрываемость тех, что совершены. Показательно это. Прежде всего в том, что данный факт говорит о неспособности борьбы с проявлениями преступности, а лишь возможностью наказания за некоторые их них. Даже редкие действия правоохранительных органов по профилактике и предупреждению стали как-то опускаться из виду, считаться чем-то вроде “учений” или же “обывальщиной”. И если раньше я, учась в школе знал не только своего участкового дядю Кешу, но и инспектора по делам несовершеннолетних, которая с каждым из нас по разу как минимум пообщалась за всё время, то теперь участковый к нам наведывается раз в десять лет, а инспектор по делам несовершеннолетних зачастую завален непрофильной работой и бумагами. А ведь это как раз те самые люди, которые способны одним своим фактом появления и проявления интереса нивелировать множество зарождающихся преступных и просто противоправных намерений, особенно в головах у несовершеннолетних. Когда в той школе в последний раз была инспектор по делам несовершеннолетних? Когда в квартире, где хранится несколько единиц огнестрельного оружия в последний раз был участковый? Вот вопрос, ответив на который мы сможем понять что осталось за кадром при рассмотрении причин случившегося. Можно увеличивать зарплату сотрудникам ГНР, вооружать ЧОП, но все это будут меры по пресечения уже свершившегося факта. А вот подумать и принять меры, которые позволят факту не свершаться — это, конечно, сложнее. В последнее время у нас даже патрульные машины с улиц пропали — видно, бензин экономят. Мало ли — вдруг вызов, а мы без бензина и далеко. А так — бац, вскочил в машину, приехал на свершившийся факт и ты уже герой.
Не хотел, но всё же остановлюсь и на том факте, что у нас в очередной раз наградили Орденом Мужества тех, чьё мужество заключалось в вопиющей некомпетентности и том факте, что они пострадали. Это отдельный вопрос о нивелировании статуса государственных наград, который в нашей стране приобретает характер не сколько исключения из правил, сколько как само правило. Я не говорю об учителе, который по сути вообще ни при чём, но экипаж полиции, который вместо разрешения ситуации лишь усугубил ее, понеся к тому же еще и потери в личном составе — это вообще за гранью понимания о самом факте награждения. За что? За то, что пытались? Ну так давайте наградим тогда конструкторов обрушившегося Трансвааль-парка. Они же тоже пытались…
В сухом остатке у нас следующее:
1. Система охраны учебных заведений неэффективна, неоправданна в расходах и может быть заменена техническими средствами с большим коэффициентом полезного действия.
2. Сотрудники полиции, выезжающие на вызов обязаны быть экипированы всеми необходимыми средствами защиты и обладать навыками действий в той ситуации на которую они вызываются.
3. Общая система охраны правопорядка гипертрофированно перетянута в сторону пресечения и раскрытия преступлений, фактически отказавшись от профилактических и предупредительных мероприятий, что негативно сказывается на криминогенной ситуации.
Что делать? Поставить тревожные кнопки с прямой связью вместо охранников. Провести переподготовку сотрудников ГНР. Перераспределить финансирование и распределение сил и средств правоохранительных структур с учётом необходимости ведения полноценной профилактической и предупредительной работы. Вот и всё. А не совать третий костыль в зубы больному.
