Книгочейство — ноябрь.

Книгочейство ноября для меня охарактеризовалось тем, что впервые к рубежу месяца я подошел с большим количеством недочитанных книг. Случилось это потому, что некоторые из них я отложил, начав читать в угоду другим, а некоторые просто не успел дочитать, в силу того, что читаю одновременно несколько. Расскажу и о тех, и о других, но в первую очередь о прочитанных полностью:

  

  

Флоря Борис Николаевич | Иван Грозный

Безосновательно ранее игнорируемый автор, несмотря на то, что тема Ивана Грозного мной уже неоднократно изучалась по множеству других источников составил наиболее полный свод его жизнедеятельности с некоторыми фактами, которые были пропущены в других работах. Соблюдена довольно хорошая нейтральность повествования с вполне обоснованными редкими выводами, оставляющими простор для личного мнения.

«Недовольный пассивностью своих воевод, царь весной 1560 года призвал к себе князя Андрея Курбского и просил его лично возглавить войско, ведущее войну против Ордена, «да охрабрится паки воинство». В мае в Ливонию двинулся «большой наряд» — армия во главе с одним из первых бояр — князем Иваном Федоровичем Мстиславским. Когда войска осадили один из главных городов Ливонии, Феллин, на выручку ему двинулись главные силы Ордена. 2 августа в битве под Эрмесом (Эргеме) армия Ордена была разбита. В плен попал сам командующий, один из первых чинов Ордена и ландмаршал Филипп фон Белль, и одиннадцать комтуров (начальников отдельных округов). После этого, 30 августа, Феллин сдался, и русские войска, не встречая сильного сопротивления, стали занимать один за другим ливонские замки. Орден как серьезная военная сила перестал существовать».

Труайя Анри | Алеша

Анри Труайя (фр. Henri Troyat, имя при рождении — Леон (по-русски Лев) Асланович Тарасов) (1 ноября 1911, Москва — 2 марта 2007, Париж) — французский писатель. Член Французской академии, лауреат многочисленных литературных премий, автор более сотни томов исторических и художественных произведений, исследователь исторического наследия России. Книга — художественное произведение о маленьком мальчике, попавшем с отцом в «белую эмиграцию» после революции. Фактически автобиография автора. Человека, которые не успел и не смог стать русским и решил расти как француз, не смотря на непонимание самих французов. Прочитать можно, чтобы понять состояние эмигрировавших из России в то время.

Сам того не сознавая, я стремился к тому, чтобы мое новое имя начиналось с буквы «Т», как и прежнее, и у меня выходило: Тарао, Тарасо, Троа… Я остановился на Труайя. Теперь нужно было получить одобрение Плона. Время не терпело, корректура ждала. Я бросился в телефонную кабину и, вызвав издателя, сообщил ему результаты моих изысканий. Поразмыслив минуту, он одобрил Труайя, но потребовал ради фонетического благозвучия изменить и имя. «Лев Труайя! Тяжело, глухо, — сказал он. — Совершенно не звучит». По его мнению, мне нужно было имя с буквой «i» посередине, чтобы звучность была более четкой. В полной растерянности я назвал первое попавшееся: «Ну, тогда Анри». Он согласился: «Анри Труайя! Неплохо. Ну что ж, пусть будет Анри Труайя». С яростью в сердце я повесил трубку. Вот так телефонная будка стала местом моего второго рождения. Сначала я изменил национальность, затем — имя. Осталось ли ещё хоть что-нибудь подлинное во мне? Мои родители, звавшие меня «Лев» со дня моего рождения, с большим трудом называли меня потом Анри. Я сам долго не мог привыкнуть к моему второму «я», и прошло много времени, прежде чем я обратился с просьбой официально изменить моё имя и фамилию. Теперь я по документам — Анри Труайя, но Лев Тарасов по-прежнему живет во мне: сжавшись в комочек, он сладко спит в самых потаенных глубинах моей души.

Балашов Дмитрий Михайлович | Симеон Гордый

Замечательная, историко-художественная книга, которую можно порекомендовать к чтению в качестве ознакомительной по истории данного периода и конкретного княжеского правления. Хороший художественный слог и тонкое следование исторической достоверности делают это произведение одним из лучших в своем роде. Я бы сравнил Балашова с Тарле и отстаивал бы это сравнение, ибо и качество произведения и его интересность в изложении материала вполне сопоставимы. Читается как художественная, а знания фактически как документальные.

«В грамоте, привезенной примчавшим опрометью гонцом, сообщалось, что умер великий боярин, старый тысяцкий Москвы, Протасий-Вельямин Федорыч. И эта смерть, вторая после отцовой, совершилась без него! И неможно воротить, отдать последний долг соратнику и другу отца и деда Данилы, такого далекого, древнего до ужаса, которого, однако, старый Протасий помнил еще живым и даже – что особенно удивительно и непонятно – юным«.

Пигулевская Нина Викторовна | Ближний Восток, Византия, Славяне.

Не могу сказать, что в восторге. Книга уровня «для себя». Автореферат с довольно низкой читаемостью и скудостью в изложении. Новых сведений и каких либо интересных фактов практически нет. Выдержана в строгом научном стиле, но, не смотря на это, на мой личный взгляд, бедна материалом для такой обширной тематики.

Славянские вторжения ставили целью достигнуть моря и укрепиться в приморских гаванях. Византийский источник начала VII в. рассказывает: «Поднялся народ славянский, бесчисленное множество из драгувитов, сагудатов, велейезитов, ваюнитов, верзитов и прочих народов. Научившись делать лодки из одного дерева и снарядив их для плавания по морю, они опустошили всю Фессалию и расположенные кругом нее и Эллады острова».

Балязин Вольдемар Николаевич | Последний император

Не смотря на то, что книга идет в серии «неофициальная история», по сути ничего неофициального в ней нет. Изложение фактов и отношения автора к ним, с минимумом прямых оценочных суждений. Однако некоторые уже подзабытые исторические реалии можно и обновить, благодаря стремлению автора к полноте освещения данного исторического этапа.

«Около 11 часов рабочие, празднично одетые, с разнаряженными по-праздничному женами и детьми спокойно и медленно двинулись к центру города, неся флаги, хоругви и портреты царя и царицы. Рабочие пели церковные гимны, и, увидев все это, первые полицейские пикеты, сняв шапки, примкнули к манифестантам, а два полицейских офицера пошли впереди колонны.
Не доходя двух метров до Нарвских ворот, идущие увидели солдатские цепи и впереди них ряды кавалеристов с обнаженными саблями в руках. Толпа, не останавливаясь, шла вперед, как вдруг, без всякого предупреждения, конники сорвались с места и стали топтать и рубить людей. И тут же затрещали винтовочные залпы пехоты. Одними из первых пали полицейские офицеры, а вскоре, раненный в плечо и в руку, почти обезумевший Гапон бежал вместе с Рутенбергом, крича: «Нет у нас больше царя!» Рутенберг увел Гапона к одному из своих друзей и спрятал его там».

Балязин Вольдемар Николаевич | Восточные славяне и нашествие Батыя

Тот же автор, та же суть. Но, по сравнению с предыдущей книгой полнота и соблюдение целостности картины значительно ниже.

Сохранились и менее сказочные и не столь экстравагантные версии возникновения Москвы, но все же преследующие цель хотя бы и ненамного, века на два-три, «состарить» матушку-Москву. Вот одна из таких версий.
Автор небольшого, но интересного исследования «О Великих князьях, современных началу Москвы» П. В. Хавский, издавший свой труд в 1851 году, писал, что «Великий князь Юрий Владимирович, проименованный Долгоруким, во время шествия из Киева во Владимир обновил первый Москву, запустевшую после основания Великим князем Олегом, блюстителем Игоревым, и учинил оную нарочитым городом, именуя сей город Москва, по прежнему ея имени». Хавский основывался при этом на «Государственном акте 1, части Гербовника дворян под № 7 о роде князей Долгоруких», а последующие историки обнаружили, что предание об основании Москвы Олегом, в 912 году уже скончавшимся, было написано во второй половине XVII века в Москве, чтобы удревнить и таким образом облагородить ее историю.
В этом предании, в частности, говорилось: «Вышеупомянутый Олег имея в дозорстве под присмотром, на воспитании, князя Игоря, облада странами многими по всей земли Российской. При княжении же своем Олег прииде на Москву-реку, в я же текут Неглинна да Яуза, и постави ту град, и нарече Москва, и посади ту князя, сродника своего, и ины многи грады постави во странах Российских».
Итак, это прочитанные. Теперь речь о тех, которые недочитанны.
Джеймс Ф. Купер | Блуждающий огонь
Не смотря на то, что данный писатель ассоциируется прежде всего с совсем другой тематикой — данное произведение у него также интересно, как и многие из тех, которые я прочел в далеком детстве. Завязка немного долговата и слегка нудновата, но — хочу отметить, что это произведение для чтения в уютной обстановке, а не в тряске трамвая. Буду дочитывать.

Дмитрий Балашов | Младший сын

На том же высоком уровне интереса, что и Симеон Гордый — буду дочитывать обязательно.

А.А. Зиновьев | Идеология партии будущего

По рекомендациям товарищей начал знакомство с данным автором. Читается тяжело. Изложение довольно отрывистое и не планомерное. Идея не раскрывается до середины книги. Основные постулаты размыты множеством страниц практически обмусоливавших одно и то же и могли бы быть изложены на одном листе. Однако. Даже эти пара — тройки идей — уникальны и интересны для осмысления. Буду дочитывать. Хоть и с трудом.

Классен Егор | Новые материалы для древнейшей истории славян вообще и Славяно-Русов до рюриковского времени в особенности с легким очерком истории руссов до Рождества Христова (1854-1861)

Начал и бросил. Простите, не смог. Мне стало понятно, откуда у нас растет половина ахинеи в современных головах. Если и дочитаю, то явно, не в этот раз.

Один комментарий на “Книгочейство — ноябрь.”

  1. Иоанн Васильевич крайне интересная личность, пожалуй последний Великий Князь

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

  • Instagram
    Instagram

  • Счётчики
    Яндекс.Метрика